Политики как новые иконы стиля
«Знаете, мне кажется, мы хотим видеть наших женщин-лидеров привлекательными, но при этом не хотим, чтобы эта привлекательность достигалась с помощью нарядов. А это – очень сложный баланс», - говорит Робин Гиван, единственный модный журналист, кто получил Пулитцеровскую премию. Гиван много пишет о манере девушек-политиков одеваться; один из ее главных тезисов заключается в том, что глупо сравнивать гардеробы женщин и мужчин в правящих кругах – просто потому, что они выполняют разные функции. А почему? Всё просто: женщины и мужчины всё-таки очень разные, и главная задача – добиться одинакового присутствия полов в политике, а не ратовать за то, чтобы женщины становились мужеподобными и заимствовали мужские приемы.
Красноречивых примеров этой разницы хватает – взять, например, приемы, к которым политики обращаются, когда им нужно продемонстрировать аудитории свою с ней солидарность и выказать ей должное уважение. Так, мужчины – это не раз показывал Барак Обама – выступая, скажем, перед рабочими, часто снимают пиджаки и подворачивают рукава рубашек. Такое простое действие позволяет им донести до слушателей простой посыл: я – один из вас, я такой же, как и вы, и если для этого, чтоб показать вам это, надо смять тщательно выглаженную первой леди сорочку, черт возьми, я сделаю это. Женщинам приходится обращаться к другой тактике: чтобы продемонстрировать свою «приземленность», они выбирают платья из масс-маркета и high street марки. Помнишь всеобщий восторг, когда Марина Порошенко с дочерьми выбрали платья Musthave для празднования Дня национального флага и независимости Украины?
У мужского политического гардероба есть одно простое преимущество: он, по сути, является униформой, за которой легко прятаться и выгодно обезличивать себя. Набор из темной костюмной ткани, белоснежной рубашки и красного галстука является классическим политическим набором. Красный галстук – штука вообще занятная с точки зрения дресс-кода: его суть в том, что он выдает уверенность в себе, агрессивную напористость и мужественность. Связано это с тем, что по Фрейду галстуки – как, впрочем, и все остальное – это фаллический символ, и мужчины не придумали лучшего способа подчеркнуть свою маскулинность, чем торжественно водрузить его себе на грудь.
Впрочем, есть в этом преимущество и для женщин: с помощью выбора одежды они успешнее могут делать невербальные заявления и демонстрировать свою позицию. Разумеется, мы не имеем в виду, что девушки показывают принадлежность к левым или правым с помощью принта на платье – разве что в качестве принта выступит фото Николае Чаушеску. Но взгляни на Ангелу Меркель: когда она только пришла в политику, ей пришлось выдержать довольно много смешков по поводу своих, скажем прямо, сомнительно сидящих костюмов. Однако канцлер не только не отказалась от них, но и продолжила строить свои модные решения именно вокруг этой концепции: это помогло ей продемонстрировать постоянство, стойкость к критике и верность принципам – качества, невероятно ценящиеся в немецкой политике.
Первой женщиной, кто отвоевал право носить костюмы, стала Маргарет Тэтчер: она дополняла их женственными блузками с бантом, наподобие тех, что сейчас носит Мелания Трамп, и туфлями-лодочками. Правда, до Тэтчер на звание мастеров power dressing претендовали еще более ранние коллеги: Елизавета I, королева-дева, чьи юбки фартингейл и объемные рукава были настолько внушительными, что могли устрашить любого неприятеля, и Хатшепсут, первая женщина-фараон, которая восседала на троне с обнаженной грудью, в мужском килте и головном уборе, декорированном изображениями кобры.
Но, пожалуй, справедливо будет сказать, что большинству из нас все еще некомфортно наблюдать женщин-политиков, которых не смущает собственная сексуальность: именно отсюда не всегда адекватные реакции на вырез на сорочке Хилари Клинтон или на яркий цвет помады девушек-депутатов. Именно поэтому персонажи вроде Терезы Мэй, премьер-министра Великобритании, внушают безусловную любовь: Мэй одевается действительно стильно, выбирая костюмы в клетку Vivienne Westwood и туфли в леопардовый принт, превращая собственный вкус и стиль в оружие. И при этом никто, кажется, не рискнет воспринимать лидера партии консерваторов просто как хорошенькую барышню.
Порой в обществе возникает диалог о том, зачем мы вообще оцениваем внешний вид женщин-политиков и пытаемся как-то ему соответствовать; мол, почему люди с такой же дотошностью не присматриваются к мужскому гардеробу? Дело в том, что, как мы уже рассказывали тебе раньше, мужской политический гардероб – во многом униформа, который транслирует идеи разве что посредством цвета, в то время как женский может выражать многие вещи и мысли.
В тексте для The New York Times модный критик Ванесса Фридман задается вопросом о том, почему мы находим логичным и разумным делать иконами стиля двадцатилетних звезд, которые, скорее всего, одеваются даже не сами, но пользуются услугами стилистов. Ведь, если хорошенько подумать, вместо этого мы можем наследовать женщин, которые продумывают свои гардеробы и свой внешний вид в контексте того, как их будут воспринимать в обществе и какую идею они могут транслировать своим нарядом. И при этом совсем необязательно копировать прическу Клинтон или носить квадратные пиджаки, как у Тэтчер – вполне достаточно всего лишь позаимствовать сам подход.
Автор: Тома Мироненко
